Я поверить не могу, но, кажется, эта игра зарядила меня изрядной долей вдохновения. И я тут села и написала свой первый(!) фик.
Проблема стояла давно – хотелось что-то сделать на осенний фест по СкитБиту, а для перевода ничего стоящего я так и не нашла. Но тут... Как накроет! Эх)
Ну... вот, в общем
Жду критики. Правда, очень жду.Название: Сказка его осени.
Фэндом: Skip Beat!
Автор: сонная.мБета: Word, sweet Word
Пейринг: Рен/ Кёко
Рейтинг: G
Предупреждение: Мне очень захотелось чего-то
тонкого и кружевного нежного и теплого, потому Кёко здесь наивна до глупости, а Рен пускает романтические слюни. Да, и предупрежу - вы же знаете, как оно в манге, да?
Намек: здесь они тоже пока не женятся… -_-’
А еще давайте представим, что у Рена выдался на редкость отменный день и он просто пышет любовью ко всему окружающему, нэ? Или просто обкурился… :3
А, ну да. Написано на Autumn Fest на SkipBeat сообществе.
Жанр: Романтика или форменное надувательство.
Дисклеймер: Хотелось бы, да вряд ли. На место верну! Чуть позже..)
Саммари: Осенний парк и гуляющие по нему Рен и Кёко. Не важно, как они там оказались - давайте просто представим, что это очередная интрига Яширо по сведению парочки и укреплению Ренова здоровья. Главное - интрига менеджеру удалась - осталось надеяться, что Рен не оплошает.
*28 октября 2009Читать! Тсуруга Рен никогда не любил зиму. Он не любил слепящий солнцем холодный снег под ногами и голые черные ветви под стальным небом. Гораздо больше ему нравились розовая нежность весны или знойные кроны деревьев лета.
А еще была осень. Когда разорванное летним солнцем небо изливалось на землю яркими красками, словно празднуя долгожданные ветра и свободу сорванного с ветвей золота. Когда тепло можно было почувствовать уже не кожей, но глазами и кончиками пальцев.
Когда можно малодушно соврать себе и представить, что его любимая осень теперь повсюду.
Она идет рядом, жизнерадостно о чем-то щебеча и время от времени улыбаясь ему сквозь те нелепости, что рассказывает. Рен почти не вслушивается, лишь изредка кивает в такт словам и никак не может заставить себя перестать улыбаться. Все чувства к этой солнечной девочке рядом с ним, всё тепло, которым отзывается в сердце каждый ее взгляд – эмоции переполняют его изнутри, бешеным осенним вихрем пытаясь вырваться наружу.
Он воистину слабый человек. А как еще можно объяснить все желания, которые то и дело возникают в его глупой голове? Даже подавленные с таким трудом они сменяются другими – еще более непозволительными. Как же хочется просто протянуть руку, чтобы коснуться своего счастья – убедиться, что она действительно рядом, что не снится ему очередной одинокой ночью. Кончиками пальцев осторожно дотронуться до маленького ушка, выглядывающего из-за рыжих прядок. Нежно провести по теплой коже шеи под линией волос.
Осенний ветер, шутя, треплет яркую девичью челку, словно издеваясь над Реном своей вседозволенностью – Кёко мягко смеется, приглаживая волосы обеими руками. Он снова не может скрыть нежной улыбки и прячет в карманах сжатые руки. Будь здесь Яширо, наверняка смеялся бы над ним, упрекая в малодушии. А президент, должно быть, еще и байку какую рассказал бы, пытаясь поделиться богатым опытом.
– Тсуруга-сан? – доносится, наконец, до него. Надо же, опять задумался, забыв обо все на свете. Кёко, остановившись рядом, с тревогой вглядывается в карие глаза. – С вами все в порядке? Вы кажетесь потерянным.
– М? Да, все хорошо, Могами-сан, – он улыбается, пытаясь ободрить девушку. И снова чувствует себя круглым идиотом, но сердце предательски щемит от ее обеспокоенного взгляда. Ну чем он это заслужил? Знает ли она, что с ним делает каждый ее неосторожный жест, каждая дежурная улыбка, каждое слово, сказанное вскользь?
Ни к чему хорошему подобные мысли явно не приведут, решает он, встряхнув головой, и улыбается уже искренне. Ветер, запутавшийся где-то высоко в листве, шумит, пытаясь вырваться на волю.
– Могами-сан, – говорит Рен, и лукавые искорки в его голосе отражаются в ее глазах. – Вы когда-нибудь слышали сказку об осеннем ветре?
Ответом служит ее завороженный взгляд и медленное покачивание головой. Ну конечно нет, глупая. Он уже делал что-то подобное, но просто не может удержаться и не рассказать еще одну сказку этой девочке, настолько любящей мечтать. Мужчина на миг прикрывает глаза, улыбаясь искрящемуся в холодном солнце парку, и делает несколько шагов по дорожке, безмолвно приглашая девушку продолжить прерванную прогулку.
– Когда-то очень давно, – начинает он, заметив, что Кёко догнала и внимательно его слушает. – Жил прекрасный принц, полжизни проведший в поисках той единственной, что была предначертана ему богами и приходила к нему лишь во снах.
Однажды – после долгих скитаний и трудностей – он, наконец, нашел свою суженую, и поклялись они в вечной верности и вечной любви, что бывает только в преданиях и сказках. Он был ее солнцем, ее весной, она – его ветром, его воздухом и летом. Но в историю их любви вмешалась зимняя мгла. Старая мачеха принца – могучая колдунья – не могла позволить высокородному сыну своего почившего мужа жениться на девице без рода и имени. Она заколдовала прекрасную девушку, превратив ее в ветер и прокляв на вечность свободы и одиночества.
И теперь каждую осень в кронах пожелтевших деревьев блуждает одинокий осенний ветер. Он грустит о потерянной любви и до сих пор ждет своего принца, ибо клятву свою девушка так и не нарушила.
Рен переводит дыхание, краем глаза наблюдая за Кёко. Девушка идет рядом, вертя в руках желтый кленовый листок. Мечтательная улыбка на ее лице сменяется недоуменным выражением.
– Тсуруга-сан, да вы снова смеетесь надо мной! – вскрикивает она, развернувшись и обвинительно ткнув в его грудь указательным пальчиком.
– Что? – распахивает глаза в удивлении он.
– Я знаю, что вы не верите в сказки, – продолжает она. В голосе слышатся нотки детской обиды. – Потому и смеетесь надо мной, придумывая небылицы и рассказывая их мне!
Рен недоуменно хлопает глазами и, не удержавшись, теряется в широкой улыбке. Он не смеется над ней – нет, да как можно? Ему так хочется прикоснуться если не к ней, то к ее миру – к ее мечтам и грезам, к ее необузданной фантазии и детской наивности. Он – такой взрослый и сильный в свои небольшие двадцать – никак не может устоять перед этой чистой и нетронутой девочкой, пробуждающей в нем... Худшее? Да нет же, снова нет. Как это маленькое яркое счастье может вызывать что-то, кроме самых светлых и теплых чувств?
Кёко, кажется, понимает улыбку Рена по-своему, и расстроенно опускает руки. Он тут же это замечает и быстро наклоняется к девушке – теперь его лицо всего в паре сантиметров от распахнутых в удивлении янтарных глаз.
– Что?.. – начинает Кёко, но Рен перебивает, осторожно прикладывая палец к ее губам.
– Прислушайся, – шепчет он, не отрывая лукавого взгляда от застывших в изумлении глаз девушки. – Разве ты не слышишь, как ветер поет там в листве?
Кёко безотчетно подчиняется, напрягая слух и прикрывая глаза.
– Она шепчет о своей любви, слышишь? – продолжает он тише, не в силах оторвать взгляда от трепещущих под его дыханием пушистых ресниц, от нежного румянца на ее щеках. Потерянный в ощущениях Рен прикрывает глаза и подается чуть вперед, втягивая носом знакомый запах. Поднимающееся откуда-то из самого нутра тепло переполняет, заставляя забыть обо всех расставленных прежде барьерах и стенах. Шепот срывается с губ прежде, чем он успевает это осознать. – Люблю тебя… Я люблю тебя.
Кёко распахивает глаза, заворожено глядя в ответ, и широко улыбается.
– Тсуруга-сан! – говорит она изумленно, в порыве чувств хватая его за предплечья. Ее счастливый смех переливается, словно отражая солнце над ними. У Рена замирает сердце — на несколько мгновений он забывает, как дышать. – Я слышу его! Да! Ветер! Он и правда будто шепчет «Я люблю тебя»!
Не желая верить своим ушам, Рен в шоке смотрит на радостно кружащуюся перед ним девушку. На его глаза падает зловещая тень. Он ведь только что признался ей в своих чувствах! И она… Опять…
Не зная, на что именно он больше злится – на свою несдержанность или на ее непонятливость – Рен пытается успокоиться. Он медленно вздыхает, устало опуская плечи и массируя пальцами переносицу.
И через несколько мгновений уже снова мягко улыбается ей в ответ, в очередной раз напоминая себе, что в этом вся она.
Его жизнь и его судьба.
Его странная любовь.
Его румяная осень.